Выкса и Суворов

«В армии я задумался: как же раньше на Руси была православная армия, тот же Суворов победил всю Европу силой духа, верой. Сегодня нужна именно такая армия, верующая. И я пришел к тому, что нужно воспитывать будущих воинов в православном духе, чтобы молодые люди не стеснялись православной веры. И командиры должны быть верующими», – делится размышлениями руководитель «Православных витязей» в Выксунской епархии майор запаса Николай Михайлович Чопенко.

После открытой молитвы
витязей в гарнизоне начали уважать

– Мне нравится, как Серафим Саровский говорил: «Спаси себя, и вокруг тебя спасутся тысячи», – отмечает М. Чопенко. – Я позже понял эту истину: только своим примером можно воспитывать. Приехали первый раз с ребятами на сборы в гарнизон. Заходим в трапезную – офицеры, солдаты, прапорщики сидят. И мы стали молиться перед едой. Сначала на нас посмотрели с ухмылками, но проходит день, второй, а у нас все молитва – на завтрак, на обед, на ужин, и я увидел другие глаза. И солдаты, и офицеры, и те, кто там работает, начали относиться к нам с уважением.

И уже когда мы уезжали, многие спрашивали: «Николай Михайлович, а можно наших детей к вам?» Они подумали, что мы – кадетский корпус, не знали, что мы при храме занимаемся во внеурочное время. Такой еще плюс: эта форма занятий с детьми дает возможность работать с их родителями, персонально. Через детей многие приходят в храмы. Сегодня посмотрите – разве заполнены все наши храмы? Мы немножко сейчас все голодные, нам не хватает духовной грамотности, азов Православия. Кто-то стесняется, кто-то боится.

Что характерно для выксунских православных витязей?

– Занятия у нас интенсивные, шесть раз в неделю. Азы Православия, воинские дисциплины.  Огневая, медицинская подготовка, разведка, тактика ведения боя, пожарно-прикладные виды спорта – взаимодействуем с МЧС, участвуем в соревнованиях как детско-юношеская команда. Вступили в Федерацию армейского рукопашного боя Нижегородской области. Ребята очень любят заниматься – наш воспитанник на чемпионате России по рукопашному бою занял первое место среди юношей двенадцаи-тринадцати лет.

Лагеря летние «Православных витязей» в Выксе есть?

– Проводим сборы на военной авиабазе в Саваслейке, на центральном полигоне ВДВ в поселке Дубровичи Рязанской области с 2010 года. В Рязани тоже есть православные витязи при храме. Когда я еще раздумывал, как связать православное воинство и детей, мне попалась заметка о витязях при Иоанно-Богословском монастыре под Рязанью. Я написал владыке письмо с просьбой познакомиться с этим движением. И так мы подружились.

Ежегодно мы участвуем в общих мероприятиях памяти Героя Советского Союза К.И. Ракутина вместе с общественными организациями ветеранов Афганистана и Чечни, пытаемся привлечь их семьи, показываем красоту Православия. На приз Ракутина проводятся между школами соревнования. Это первый герой, который ввел в погранвойсках звание «гвардейский».

С 2015 года проводим сборы в стенах Рязанского высшего воздушно-десантного командного училища. Ребята видят жизнь курсантов, что дает возможность ближе познакомиться с профессией военного.

Епархию благодарят армейские командиры

Николай Михайлович, а как складывается жизнь ваших воспитанников?

– Кто-то в кадетский корпус поступает, кто-то идет служить в армию. Мы получали оттуда благодарственные письма. Один участвовал в разминировании московского метро, приехал с наградой. Сами ребята, возвращаясь из армии, приходят и благодарят, отмечая, что им все пригодилось. Один наш витязь в армии спас офицера: человеку стало плохо во время спортивной тренировки, парень не прошел мимо, оказал первую помощь, вызвал врача. Потом рассказывает: «Иду по гарнизону – мне все офицеры руку жмут». Все наши ребята могут оказать первую медицинскую помощь, перебинтовать, искусственное дыхание сделать.

На дедовщину не жаловались?

– Нет. Были какие-то сложные ситуации. Во первых, они учатся терпеть, ведь каждый прошел по три-четыре военно-полевых сбора. И они не боятся трудностей, всем в армии присваивают младших сержантов. Много благодарностей от командиров.

А кто приходит в «Православные витязи» – из сложных, бедных или богатых семей?

– Разные приходят дети, и разные ставят цели. Некоторые не готовы. У нас тяжело – мы не секция спортивная. Жизнь другая. Есть дети из проблемных семей, есть из семей бизнесменов. Там тоже большие проблемы бывают.

С родителями поддерживаете контакт?

– У нас есть родительский комитет, они мне звонят постоянно. Из школы, бывает, звонят, просят повлиять на ученика, я спрашиваю, почему они ко мне обращаются,  – «С вами эффективнее решать проблемы». С ребятами контакт налажен: ваши проблемы – мои проблемы. Я вхожу в их семью, разбираемся вместе. И если сегодня я воспитал в юноше мужчину, умеющего брать на себя ответственность в жизни, то считаю, что свою задачу выполнил.

Кирилл и два Артема

Ребята, а как дела у вас в школе? Знают, что вы занимаетесь в организации «Православных витязей»? Проблемы бывают?

Кирилл: Знают, и мой классный руководитель знает. Хорошо относится. На уроках, правда, бывает: привык уже говорить «разрешите» перед тем, как спросить, и меня за это начинают ругать, особенно учитель по истории. Я говорю, что привык, а она: «Ну и что, что привык, – отвыкай». А я не могу.

А какие предметы у вас любимые в школе?

Кирилл: У меня – литература, русский и история России, естествознание.

Все-таки история, несмотря на критическое отношение учителя, все равно больше всех нравится?

– Да. И биология хорошо идет. Память хорошая, и отвечаю.

Артем первый: А мне – математика, литература, физра.

Артем второй: История, русский и физра.

По физкультуре, вы, наверное, все первые? А есть кто-нибудь, кто лучше занимается в школе по физкультуре, чем вы?

– Никто, – все качают головами.

Артем, а твой друг одноклассник, с которым вы вместе на занятия в «Православные витязи» ходите, он тебя привел, или ты его?

– Мы как-то сами с Марком сами по себе пришли.

А куда вы хотите после школы пойти?

– Я хочу поступить в Рязанское десантное училище на высшее образование. Хотел бы военным стать и в спорте там же выступать.

В каком виде?

– Рукопашный бой. Я по русскому рукопашному бою чемпион России среди юношей двенадцати-тринадцати лет.

А, ты тот самый чемпион! Ребята, вы в конфликтные ситуации попадали? К вам никто в школе или на улице не пристает?

Кирилл: Ну как не пристает? Я не ищу конфликтов. Если приходится, то я не применяю силу.

Да? А как же?

– Словами.

Удается с помощью слов избежать конфликт?

– Мне здесь говорят, чтобы не применял силу, я и не применяю. Даже когда хочется.

Травмы бывали?

Кирилл: Сейчас пытаюсь лечиться. У меня болезнь Шляттера, когда кости трутся друг об друга и стираются. Это возрастная болезнь подростковая. Пока надо перерыв сделать, с трудом тренироваться удается.

Артемы, а у вас бывали конфликтные ситуации во дворе, в школе?

– Бывают иногда. Но редко. Я где-то два раза попадал в такие ситуации.

Приставали большие ребята?

– Ростом такие же, как и я. Я словами объяснял, а потом какой-нибудь прием покажешь – и все, они отстанут.

– У нас то же самое было. Нас было трое – я, мой одноклассник и его друг, мы пошли на аллею, и там были старшие подростки. Они начали за нами гоняться, мы в подъезд побежали, по этажам бегали, а потом выскочили и убежали далеко, они нас не нашли.

Ну и правильно, что с дураками связываться. А много песен знаете? Вы же строевой подготовкой занимаетесь…

– Песни поем строевые. Я песен десять точно знаю.

Дисбат

Церковь свое попечение и на осужденных воинов распространяет, памятуя о «благоразумном разбойнике» и о царе Давиде.

Константин Сергеевич, бывает, люди благодарят Бога за то, что попали в трудную ситуацию и на жизнь по-другому смотреть пришлось. А Вы жалеете, что сюда попали, или нет? – спрашиваю у осужденного рядового.

–  Не жалею, что сюда попал. Как говорят, дисциплинарный батальон – второй шанс. Могли бы по моей статье дать года три тюрьмы общего режима. А мне военный судья на снисхождение пошел:  два года в дисциплинарной воинской части. Осталось чуть меньше двух недель. Я рад, исправился.

А как вам это место: наличие храма, достаточно благоустроенный уголок по сравнению с серым плацем? Или тут заперто? Можно сюда зайти, просто посидеть?

– Уголок, действительно, благоприятный для глаза. Когда служба в церкви бывает – раз в неделю или чаще, в ней много народу – из двух дисциплинарных рот, личный состав охраны. И причастие бывает. Там за церковью есть купель. Когда Крещение 19 января, туда вода набирается.

Наверное, было массовое погружение?

– Конечно. Даже мусульмане там купались: все равно что-то другое здесь – не плац, не строевая подготовка, а какое-то гражданское. Хоть какая-то радость.

За десять лет
количество заключенных в дисбате
снизилось в семнадцать раз

– Бывают случайные правонарушения: одному солдату неправильно маршрут составили, он в темноте вышку снес, солдатик другой на ней стоял и погиб. Непредумышленное убийство – два года дисбата, –  поясняет замкомандира дисбата майор Андрей Цыганков.

В основном за дедовщину наказывают?

– Основная масса военнослужащих здесь находится из-за неуставных взаимоотношений. Допустим, попросил телефон, другой не дал – ударил в лицо. Соответственно, осудили.

Это, наверное, самое мягкое нарушение? А такие случаи, как с рядовым Сычевым, теперь бывают?

– Я думаю, в частях присутствует дедовщина: люди разные, некоторое ребята хотят показать, что они сильнее. В нашей части этого в принципе быть не может.

А в частях? Из приговоров осужденным были тяжелые случаи?

– До летальных исходов не доходит, но были случаи, когда, например, ударил сослуживца, и у него пришлось удалять селезенку – уже считается, что он инвалид. Хотя это, может быть, даже случайно: игрались, баловались. Но я думаю, жестких нет.

Больше стало осужденных?

–  По штату мы можем содержать 800 осужденных. В данный момент их всего семьдесят. Когда служба по призыву была два года, было очень много осужденных, до 2005 года. Доходило до 1200 человек, даже сверх штата. Потом, когда начали переходить на полтора года, а затем и на год, стало намного меньше.

Контингент призывников другой стал. Намного меньше с Кавказа было одно время, а сейчас опять увеличили. То есть случаются моменты национальной неприязни, с Кавказа ребята горячие, пытаемся все равно управлять.

Епископ Варнава:
искреннее покаяние преображает глаза ребят

–  Храм появился на территории дисбата при командире Сергее Лузине. Будучи верующим человеком, он понимал, что без духовного воспитания исправить ребят, попавших сюда, не удастся. Думал строить часовню, но после беседы с нами решил: будет небольшой деревянный храм. Храм возвели достаточно быстро, за год с небольшим. Глава Нижегородской епархии архиепископ Георгий в 2008 году освятил его во имя преподобного Сергия Радонежского. С начала строительства и в последующие годы монастырь Флорищева пустынь имел о нем попечение, как и об окормлении личного состава и осужденных. Служили раз в неделю, не считая духовных бесед. Я, будучи игуменом монастыря, выезжал туда, а когда не мог, присылал монастырских священников. Очень рад, что система дисбатов сохранилась, – делится своими размышлениями епископ Выксунский и Павловский Варнава. – Ведь что такое тюрьма? Когда человек туда попадает, он попадает совершенно в иной криминальный мир со своими волчьими законами. И на волю он возвращается либо «переломанный», подавленный, или еще более озлобленный и изощренный во зле. Человек получает серьезную психологическую травму или приобретает криминальный опыт и становится опасным для общества.

 Дисбат, все-таки, остается в военной структуре, а жизнь воинской части подчинена уставу. Там нет этой страшной системы подавления личности, которая существует в местах заключения. И есть возможность исправления поведения в воинском коллективе с помощью жесткой дисциплины, и есть возможность внутренней перемены с помощью покаяния. Как стал действовать храм, начали проводиться беседы, как ребята начали приходить на исповедь, их взгляды на себя и на жизнь стали меняться. Это непросто – многие из них уже успели сильно нагрешить. Но какое искреннее у них было покаяние, почти все шли в первый раз! И те, которые в охране служат, тоже приходили.

Я им объяснял, что такое Царство Небесное, что такое духовная жизнь. Говорил: «Не думайте о себе, что вы пропавшие люди. Кто не спотыкается? Но почему вы оказались здесь? Делайте вывод, что грехи имеют последствия, – это часто тяжелые испытания. За грехом следует разрушение личности, тоска, уныние души». В начале общения у них лица бывали недружелюбные, напряженные, окамененные... Но если удается человеку поисповедаться чисто, ничего не тая, с самоосуждением, наступить на свою гордыню и преодолеть себя, то какое лицо бывает у человека – лицо просветленное, радость в глазах! Они как цыпленочки – дети же еще совсем, взъерошенные, неуклюжие, но такие все становятся, не сказать что ангелочки, но уже просветленные!

Благодаря командиру

– С благодарностью скажу о командирах. Люди они не равнодушные. Полковник Лузин рассказывал: поступил он сюда на службу, приходит в столовую: «Так, а что это за столы?» – «А здесь сидят паханы»  –  «Что?!! Какие паханы!? Это же дети! Здесь что, зона что ли?».

Пришлось половину состава уволить, тех, кто не смог служить в новых условиях. Пришлось многое ломать, чтобы по уставу все было.

Нас сегодня майор сопровождал – просто ангелоподобный, мне кажется, прямо отец этим ребятам, «солдатиками» их называл.

– Иногда человек должен дойти до дна, чтобы понять, чтобы смириться. И я думаю, это осознают те, кто приблизился к Богу. Может быть, Господь так и устроил, что все они оказались в этом месте, в этом храме. Сейчас молодежи трудно приходить в Церковь, потому что очень много соблазнов. Страсти манят, дразнят, увлекают, не дают задуматься о добре, вечности, жизни в Боге.

Мы регулярно служим в воинских частях, походный алтарь собираем, служим прямо на плацу, затем я беседую с личным составом. Военные – народ со специфической психологией, привыкший к жизни по приказу, поэтому и инертный. Инициативы никакой нет, как правило. У «срочников» поведение «полюсное»: часть из них спит, а часть – очень активна. А офицеры обычно сидят скромненько, вопросов не задают. Спать, вроде, нельзя, и просто сидят, их не раскачаешь. Но командиры частей активно с нами взаимодействуют. А солдатики, они более молодые, у них интерес есть к тому, что еще не познали, много вопросов задают. Живая молодежь, хорошая.

Елена ДОРОФЕЕВА
Фото Марии ТЕМНОВОЙ

Публикация подготовлена в рамках проекта, получившего грант Международного конкурса «Православная инициатива 2016-2017»

132 фото »