Не только лекарство от одиночества

Незнание, непонимание прежних знакомых, отсутствие круга общения – вот лишь некоторые проблемы, с которыми сталкиваются молодые люди, недавно переступившие порог Церкви. Могут ли помочь им «молодежки», создаваемые на различных приходах? Для чего вообще нужны такие объединения?

Рассказывает иерей Михаил Яковлев, руководитель епархиального молодежного клуба «Логос» при Никольском кафедральном соборе Оренбурга. 

Общение, а не лекции

Как Вы пришли именно к такой форме молодежной работы?

− Я учился в Самарской духовной семинарии. При ней был епархиальный молодежный клуб, и я, как семинарист, участвовал в его работе. Методику работы этого клуба в свое время я и перенял.

У них была задача: занятия не должны быть формальными, ребята не должны чувствовать отдаленности друг от друга. Чтобы способствовать живому близкому общению, создавались группы численность не более двенадцати человек.

Собственно, и по моей практике выходит, что это оптимальное количество. Бывает, я допускаю до пятнадцати человек на занятие, но уж если больше ходит, вместо живого общения у нас получается лекция или же, если в обсуждении все-таки пытаются участвовать все столь многочисленные присутствующие, вместо дискуссии начинается просто тарарам.

Откуда приходят люди в клуб?

− Изначально я ходил по городу, клеил объявления. Потом знакомые знакомым рассказывали – «сарафанное радио» действует. К тому же у нас был еще один православный молодежный клуб − из него кто-то пришел. У нашего клуба есть группа «В Контакте», мы устраиваем в городе акции, нас по местному телевидению показывают…

Бабушка-гроза

А чем занимаются в «Логосе»?

Изначально деятельность нашего клуба имеет три направления. Первое − просветительская работа внутри группы. Порой для некоторых мероприятий мы привлекаем кого-то извне, но изначально группа не может никого просвещать − она сама просвещается. Также мы осуществляем социальную, волонтерскую деятельность. Немалое значение имеет досуговое направление.

Катехизация, социальное служение, досуг. Почему было решено работать по этим направлениям?

− Человек, который приходит в храм, встает перед очень трудной проблемой: он не знает, как и что сделать, не знает, прав ли. А если подбежит какая-то бабушка, начнет его ругать?  Очень часто ведь зря ругают! Анекдот хотите? Парень идет по церкви свечи ставить, нечаянно рукой бабушку задел, оборачивается, говорит: «Бабуля, прости, пожалуйста». Та отвечает: «Ничего сынок, я тебе уже на спину плюнула…»

О-о-о, повсеместный страх бабушек!

− Надо менять обстановку. Я своих ребят учу, как надо отвечать на нападки таких вот бабушек. Если особо гневливых спокойно и вежливо осадит один, другой, третий, то, может, уже не так резво будет бабуля в следующий раз подскакивать к новой «жертве»?

Она же, наверное, как лучше хочет…

− Естественно, как лучше! Но, по пословице, заставь дурака Богу молиться…

Это мы не проходили…

− В своей деятельности мы сосредоточились на трех моментах, трех проблемах. Первая из них −  незнание. Мы инвалиды своего времени, нас не научили.

Ну, допустим, бабуля такого молодого человека не напугала. Он ходит кое-как, молится, исповедуется, принимает причастие… Но после того первого периода, когда для человека все, как в Гарри Поттере, волшебно, наступает время повседневности.  В ней он начинает остро чувствовать одиночество, и от этого не закроешься дежурной фразой, что молитва − общение с Богом − не должне оставлять человека одиноким. 

А что плохого в одиночестве?

− Человек сам по себе социален. Мы не можем одни находиться, это очень сложно. Зачем нам нужны друзья? Действительно ли они так помогают в жизни? Помогают, но не в том масштабе, о котором мы говорим потом. Друзья нужны, чтобы пожаловаться, поделиться, чтобы нас выслушали, поддержали. Вот как бывает: есть три-четыре подружки, к одной можно по одному поводу позвонить пожаловаться, к другой – по иному поводу.

Как Вы хорошо осведомлены!

− Что ж хотите? Я человек семейный – поэтому и знаю.

Что же касается одиночества, хотел бы отметить, что порой люди, находясь, вроде бы, в социуме, все равно ощущают себя одинокими, и это очень страшно. Многим тяжело понять и оценить подвиг отшельничества, но что для них еще страшнее – одиночество в толпе. Ладно бы в лесу − естественно, он там один, но когда человек приходит в полный храм и никого не знает, ни с кем не общается, ни с кем не делится, он ощущает себя одиноким вдвойне!

Вот еще один момент: если молодой человек только начинает ходить в храм, скорее всего, у него окружение состоит из нецерковных людей, с которыми он не может обсудить свои церковные переживания, поделиться той жемчужиной, которую нашел. Это реальное препятствие, и человек может просто перестать ходить в храм. У него появляется такое мнение: «Я же не могу от мира уйти! Все люди живут, а я что, должен в монастырь отправиться?»

У меня такое было − я ведь не с детства ходить в храм начал.  Преподаватели подтрунивали: «Ой, наш Миша в монахи пошел, ах, он в церковь ходит». Отец подкалывал: «Я ни у одной бабки столько икон не видел, сколько у тебя!» Конечно, когда я в храм начал ходить, немного тоже неофитством страдал…

Задача нашего клуба − обеспечить ребятам круг общения, чтобы у них были друзья с таким же, как у них, мировоззрением. 

Люди унывают без добрых дел

Третий момент.  В какой-то момент ребята могут почувствовать себя в тупике: вроде, ходят в храм, вроде, есть круг общения, но наступает момент, когда ты читаешь в Евангелии, что надо ближнему помогать, надо что-то еще делать, а у тебя каждый день – рутинная работа, оттуда надо домой, затем − и в храм кое-как, с горем пополам. Дома полно забот, на боку лежа. На этом все заканчивается, а плодов человек не видит. Молитвы в этой суете у нас нет, ибо она не полноценная. Но в любом случае в традиции христианства и в духе Православия не должно быть так: вот, у меня молитва. То, что он молитвенник, в ощущении христианина не будет, но всякая вера, конечно же, по плодам познается, а человек понимает, что у него плодов-то и нет никаких… Он ничего не делает − только в храм ходит, сливает грехи свои, чтоб более-менее совести полегче было.

На этом этапе на человека очень часто наступает уныние. Люди унывают без добрых дел! И поэтому одно из наших направлений – волонтерско-социальное, чтобы ребята ощущали, что они нужны кому-то, что делают что-то как настоящие христиане. По сути, если молодой человек, который к нам приходит, участвует во всем этом, он по-настоящему чувствует себя членом Церкви. Даже если он когда-то согрешит очень сильно, что-то в жизни произойдет серьезное, все равно ощущение, что у него есть духовная семья, этого человека поддержит обязательно. И это очень важно!

Общение со священником не должно быть из ряда вон выходящим событием

А есть еще такая проблема. У нас очень большая пропасть между священником и народом. Не знаю, как в Москве − там, может, попроще как-то. Но если у нас человек приходит в храм, он подходит как-то так, «на полусогнутых», к батюшке, дрожащим голосом просит благословение. Это наследие советского времени, когда попа было увидеть – как в музее побывать.

Вот приходит молодой человек на исповедь. Воскресная служба, у батюшки стоит «очередь» в 30 человек − естественно, священник не успеет отдельно каждому многое из необходимого сказать, выслушать.  И вот, испытывая недостаток информации, люди пытаются получить ее, спрашивая тех, кто стоит рядом. К чему это приводит? Недавно ко мне подходит женщина с вопросом: «Батюшка, а после двенадцати поминать можно»? Я спрашиваю: «Ночи?» – «Нет, дня!» Оказывается, ей кто-то сказал, что после полудня нельзя поминать. Порой такое общение приводит к ересям. Для многих до сих пор со священником поговорить – это такое событие, из ряда вон! А от этого создается некое ощущение… оторванности от Церкви. 

Вашему поколению батюшек, это уже не грозит, я думаю…

− Надеюсь! Я стремлюсь выработать у ребят понимание, что разговор с батюшкой − не такое уж великое событие. Стараюсь максимально упростить общение, как апостол Павел говорил: с римлянами − как римлянин. Стараюсь максимально близко общаться, на «ты» − не на сленге, конечно, но в простоте молодежной.

О том, как и чем живет православный молодежный клуб, читайте в продолжении рассказа.

Продолжение следует…

Беседовала Александрина Маланина